Управляющий партнер Dasco Consulting Group рассказал о перспективах казахстанского рынка труда
Создание качественных рабочих мест, встроенных в глобальную экономику, является одним из ключевых факторов социально-экономического развития государства. Эта идея четко выражена в Плане мероприятий по исполнению поручений президента, данных на расширенном заседании правительства в июле текущего года. О перспективах казахстанского рынка труда корреспонденту центра деловой информации Kapital.kz рассказал управляющий партнер Dasco Consulting Group Дармен Садвакасов.
Самое главное – встроенность в глобальный рынок.
— Дармен Канатович, среди десяти направлений государственной политики, отмеченных Касым-Жомартом Токаевым в своей инаугурационной речи, особое место занимает обеспечение населения рабочими местами. Эту же задачу в числе первостепенных определило для себя правительство. На ваш взгляд, какие условия сегодня влияют на эту сферу и какие меры могут быть наиболее эффективными?
— Реализуя различные проекты по изучению отраслей экономики, поддержке стратегического развития крупных компаний и организаций, мы пришли к пониманию, что нет другой экономики, кроме экономики рабочих мест. И то, что занятость определена правительством приоритетной задачей, — позитивный сигнал для социально-экономической сферы и потенциальных инвесторов. Здесь необходимо выделить ряд ключевых моментов, на которые в настоящее время ориентируется государство.
Во-первых, одна из ключевых проблем, которую мы наблюдаем в этой сфере, – создание именно качественных рабочих мест. Они определяются несколькими параметрами, в том числе: постоянная занятость, уровень оплаты, производительность, безопасность и, самое главное, встроенность в глобальную экономику. Например, несмотря на однозначную полезность, инспектор дорожной полиции, сотрудник внутреннего аудита, работник коммунального предприятия не интегрированы в международную систему, а механик горнорудной компании, нефтяник или фермер являются частью глобального рынка.
И, судя по утвержденному Плану действий, у правительства есть понимание того, что для повышения конкурентоспособности Казахстана необходимо создавать качественные, продуктивные рабочие места. Чем их больше, особенно в секторах с более высокими переделами и технологиями, тем страна конкурентнее, люди производительнее и более высокооплачиваемы. Последнее связано с глобальной конкуренцией за ресурсы. Большой потенциал для создания качественных рабочих мест есть у обрабатывающей и пищевой промышленности, сферы деловых услуг, IT-индустрии.
Во-вторых, генерировать качественные рабочие места способен только частный бизнес. Задачей государства будет создание для этого процесса максимально благоприятных условий.
К примеру, в странах ОЭСР малый и средний бизнес является работодателем для более 60% от всех занятых людей. У нас же этот показатель составляет порядка 30%. При этом очень большая часть работоспособного населения «скрывается» в неформально занятых. Также высока доля тех, кто находятся в государственной занятости. Кроме того, если сравнивать с развитыми странами, у нас гораздо ниже число занятых, приходящихся на одно предприятие. Если в Казахстане в расчете на одно предприятие довести число работников до стран ОЭСР, то может появиться еще более двух миллионов качественных рабочих мест.
В-третьих, практически все национальные холдинги и компании, в целом квазигосударственный сектор имеют излишние рабочие места. По сути, национальные компании используются в качестве инструмента правительства по обеспечению социальной стабильности в регионах. Однако это крайне ограниченный ресурс. В среднесрочном периоде ожидается рост численности рабочей силы, обусловленный темпами рождаемости и увеличением продолжительности жизни. Демографическому росту поспособствует и выход на рынок труда молодежи – до 2025 года из системы образования выйдет до 2 млн молодых людей. Как вы понимаете, действующими инструментами проблему новой армии трудовых и креативных сил не решить.
В-четвертых, стержневую роль в повышении конкурентоспособности играет экспорт наших товаров и услуг на международные рынки. Для этого правительство намерено углублять переработку производства и внедрять передовые технологии. Конечно, в сравнении с соседними экономиками Китая и России у нас небольшое количество трудовых ресурсов. Причем существенная доля, задействованная в сельском хозяйстве, генерирует сравнительно невысокий объем ВВП.
Поэтому государству предстоит оценить возможности и сконцентрироваться именно на тех секторах, где создается максимально большая добавленная стоимость с экспортным потенциалом. Экспорт сложных товаров привлекает в страну деньги, повышает объем ВВП, увеличивает бюджет, который превращается в государственные инвестиции, создает качественные рабочие места. В первую очередь речь идет о занимающихся производством товаров с высокой добавленной стоимостью.
Конечно, в этом направлении для нашей страны есть существенное ограничение – транспортная составляющая. В то же время рынок крупных нефтегазовых проектов, реализующихся в Казахстане, является, по сути, международным рынком. Потенциал увеличения доли казахстанского оборудования в закупках крупных нефтегазовых проектов огромный. Нужно создавать условия в виде доступа к информации и предоставить бизнесу долгосрочные контракты на поставку.
В то же время отсутствие доступа к морю обращает наше внимание на альтернативные возможности – транзитный потенциал и экспорт деловых услуг, к которым в том числе относится консалтинг.
Отдельный вектор – IT-сфера. Казахстан занимается цифровизацией не первый год и имеет определенные успехи. Имеются успешные бизнес-проекты, обученные кадры, в том числе по программе «Болашак», перспективные стартапы, венчурное фондирование и рынки сбыта. В идеале должна быть создана экосистема инновационного бизнеса, имеющая поддержку как на внутренней, так и международной арене.
Бизнесу некогда заниматься бюрократией.
— С какими барьерами сталкивается наш рынок труда? Что мешает моментально решить те задачи, которые вы перечислили?
– Преград достаточно много. К примеру, отсутствие доступного, долгосрочного финансирования для малого и среднего бизнеса. Несмотря на широкую известность программ Фонда развития предпринимательства «Даму», они покрывают только около 1% в год от существующей потребности. Кредиты же в банках второго уровня позволяют заниматься лишь краткосрочными проектами, на уровне торговых операций. Иначе высокие кредитные ставки разоряют бизнес.
Более того, механизм получения господдержки излишне забюрократизирован. Здесь необходимо упрощение процедур на основе четких и однозначных критериев оценки бизнеса с регламентированными сроками. Бизнес должен заниматься бизнесом, ему некогда заниматься бюрократией.
Сказывается и отсутствие прозрачности, заблаговременного предоставления актуальной информации о закупках. Быстрого эффекта можно достичь, к примеру, в закупках товаров для ремонта заводов на территории страны. Это плановая деятельность, зависящая от износа оборудования. Если дать эту информацию бизнесу за год-два, то это будет мотивировать предпринимателей привлекать технологических партнеров и инвестиции в Казахстан для создания совместных компаний и рабочих мест.
Также рынок тормозит отсутствие долгосрочного контрактования, особенно на поставку и производство товаров с казахстанским содержанием. Заказы на длинный период от 3 до 7 лет позволяют бизнесу крепнуть, планировать, повышать технологичность и производительность. Только для нефтегазового сектора Казахстана долгосрочное контрактование позволит создать до 60 тыс. постоянных и качественных рабочих мест. Мы не устаем об этом повторять на всех диалоговых площадках, в СМИ, при личных встречах с главами соответствующих ведомств и крупнейших нефтегазовых компаний.
В первую очередь надо обратить внимание на крупнейшие нефтегазовые проекты – Тенгиз, Карачаганак, Кашаган. На сегодняшний день здесь созданы слишком идеальные условия для зарубежных поставщиков с точки зрения таможенных пошлин и возврата НДС. Это приводит к тому, что производители не мотивированы создавать производство внутри Казахстана, а иностранные компании имеют подавляющее преимущество с точки зрения налогообложения.
Поэтому необходимо искать условия, когда зарубежные производители будут искать возможность создавать производство оборудования в нашей стране, локализовать его совместно с отечественными участниками по требованию казахстанского содержания. Конечно, здесь следует учитывать, что с 2021 года заканчивается наш транзитный период пребывания в ВТО, но тем не менее потенциал у этой сферы огромный.
— Есть ли возможность на законодательном и операционном уровне улучшить эту ситуацию?
– На наш взгляд, в рамках реализации утвержденного правительством Плана мероприятий целесообразно включить целевые индикаторы создания качественных рабочих мест во все стратегические и программные документы. Для этого важно выработать определение качественного рабочего места, закрепив его в нормативных правовых документах. Необходимо определить его критерии, в том числе по уровню оплаты труда, производительности и степени вовлеченности в глобальную экономику.
В совершенствовании нуждается режим налогообложения, особенно в части стимулирования бизнеса к укрупнению. Также есть необходимость принять шаги по дальнейшей защите прав собственности и законных интересов бизнеса.
Еще одним важным шагом может стать снижение региональных диспропорций при распределении государственных ресурсов на реализацию государственных и правительственных программ. В первую очередь это касается кредитования, различных видов государственной финансовой поддержки и принятия более эффективных механизмов доведения средств до конечных заемщиков.
— Что сейчас происходит на рынке труда? Каков основной тренд?
– Сфера занятости переживает грандиозные изменения. За последние 8-9 лет в Казахстане произошли масштабные перетоки между отраслями. Ярким примером является сельское хозяйство, где численность работников сократилась вдвое, до 1,2 млн человек, и это не предел. При этом переход трудовых ресурсов состоялся в более производительные сферы – промышленность и услуги.
Значительно выросли показатели специалистов в сфере IT, есть позитивная динамика в туризме. При этом в тех секторах, где доминирует государство, а это образование, социальная сфера, здравоохранение, тоже увеличилось качество занятости. Все это происходило с повышением производительности более чем в два раза. Правда, до передовых стандартов нам еще далеко. Производительность Казахстана отстает от развитых стран в разы: от Норвегии – в 8 раз, от Германии, Франции и Финляндии – в 5 раз, от Великобритании и Италии – в 4 раза.
Отраслевые перетоки существенно сказываются на демографической карте страны: с 2010 года количество занятого населения в городах увеличилось на 777 тыс. человек, а в сельской местности этот показатель сократился на 196 тыс. Если говорить в разрезе регионов, то показательна ситуация в Актюбинской области, где в город прибыло 106 тыс. занятых, а из аулов уехало 67 тыс. прочем. Впрочем, активное развитие аграрного сектора в Алматинском регионе, наоборот, вызвало прилив рабочих сил в село, где обосновались 126 тыс. новых работников.
Данные по перетокам наглядно показывают, насколько все взаимосвязано. К сожалению, зачастую эффект мультипликативности не учитывается при реализации отраслевых реформ, которые, как правило, проходят в рамках одной государственной структуры. Здесь необходима межведомственная координация. Скажем, если мы проводим реформу в сельском хозяйстве, то это означает высвобождение части людей и перераспределение их в другие отрасли, в первую очередь в малый и средний бизнес.
В 1979 году очень интересную реформу по переходу от коллективного ведения сельского хозяйства к современной фермерской модели проводил Китай. Освобождалось очень большое количество людей, которые нуждались в безболезненном перетоке в другие отрасли и регионы. Тогда аграрная реформа была синхронизирована с открытием свободных экономических зон на юге страны – в Гуанчжоу и четырех других городах. Здесь же грамотно выстроилась работа в социальном обеспечении – ускорились и упростились порядок оформления на работу, переобучения, регистрации в детских садах, школах, поликлиниках и так далее. То есть, был полностью взят под контроль механизм внутренней миграции.
Миллионы людей потянулись на юг, где им предоставлялись трудовые и образовательные условия, а также более высокий доход. При этом сами новые экономические зоны опирались на инвестиции, которые шли в основном из Тайваня. Эта модель позволила создать мощную индустрию на базе СЭЗ с доступом к морю. Китай стал глобальным экспортером различных товаров. Параллельно с этим в сельском хозяйстве произошло сокращение трудовой силы и повышение производительности.
Казахстанской экономике следует перенимать подобный опыт координации между различными государственными структурами, зарубежными инвесторами и внутренним бизнесом.
Навыки преобладают над дипломами.
— Перейдем к будущему рынка труда. Где конкретно, согласно вашим прогнозам, будут создаваться новые рабочие места? Какие направления мы можем развивать помимо малого и среднего бизнеса?
– Здесь необходимо обратить внимание на два вопроса. С одной стороны, сколько трудовых ресурсов будет доступно для экономики? Это, опять же, прямая зависимость от демографии. В 1990-х годах у нас случился провал, и мы все еще переживаем его последствия. К примеру, по этой причине казахстанский рынок труда до настоящего момента находился в тепличных условиях, на него не оказывалось большого давления. Сюда прибывало относительно немного людей, безработица снижалась, число самозанятых сокращалось.
Такая тенденция продлится еще максимум пять лет, но потом вызовы станут расти. Как я уже отмечал, в конкурентную борьбу за рабочие места вступят выпускники из поколения так называемого казахстанского бэби-бума, который мы наблюдаем с начала 2000-х годов. Кроме того, изменения в пенсионном законодательстве коснутся множества женщин, которые станут выходить на заслуженный отдых на несколько лет позже.
Другая сторона «трудовой медали» – государству придется приложить все усилия для создания новых рабочих мест. Если мы, опять же, говорим о сельском хозяйстве, то самозанятые, работающие на личных подсобных хозяйствах, при создании трудового спроса будут стараться переехать в город и найти работу с лучшими условиями. Как минимум это будут такси по формату «Яндекса» и Uber, строительство, торговля, транспорт, услуги. Если человек получит хорошее образование, то появляется возможность для квалифицированной работы в городе.
Что касается условного креативного класса, то он уже не ограничивается выбором только классических профессий. Уже сейчас можно говорить о таких потенциально востребованных специальностях, как проектировщик умного дома и 3D-печати, оператор медицинских роботов, диспетчер беспилотной навигации, дизайнер виртуальных миров.
Но если рабочие места создаваться не будут, процесс урбанизации замедлится, а число самозанятых перестанет сокращаться. Возникнут самые серьезные социальные риски, которые могут привести к неконтролируемым последствиям.
— В каких трудовых ресурсах Казахстан будет заинтересован прежде всего?
– В первую очередь увеличится спрос на кадры более высокой и средней квалификации. Там же, где работу можно автоматизировать, начнутся сокращения, а высвободившиеся ресурсы будут требовать повышения навыков и переобучения. Мы прекрасно понимаем, что между десятью грузчиками и одним оператором на автопогрузчике с вилочным захватом работодатель сделает выбор в пользу второго. По обобщенной оценке, примерно треть производственных процессов в мире будут автоматизированы к 2035 году. Это окажет влияние на 75% рабочих мест.
Исходя из этого, начнет превалировать «экономика знаний». По ним требуется длительный цикл подготовки, высокий уровень образованности, но именно здесь заключено будущее. В развитых странах рынок труда уже минимум на четверть состоит из профессий категории «знание» – программисты, юристы, физики, инженеры, предприниматели. В Казахстане эта доля растет, но пока составляет только 11%.
Всего в нашей стране порядка 8,5 млн занятого населения, из которого, по нашей оценке, ежегодно необходимо обучать порядка 1 млн человек. Это даже с учетом тех лиц, которые выходят на пенсию или в декретный отпуск. Исходя из этого, очевидно, что вопрос непрерывной подготовки становится стратегической задачей на уровне государства.
В этой сфере есть два основополагающих момента. Первый – повышение эффективности краткосрочных курсов, которые сегодня очень популярны. Речь идет не только о мероприятиях, которые проводятся за счет государства, но осуществляемые непосредственно самими предприятиями. Их главной задачей должно стать обеспечение гибкости и взаимосвязи между текущими экономическими и образовательными процессами. То есть заявленное государством реформирование профтехобразования здесь очень кстати — главное, четко определиться с приоритетами.
Второе направление – внедрение новых моделей дистанционного онлайн-обучения. Это общемировая практика, и она доказывает свою эффективность через стремительно расширяющийся рынок, именуемый EdTech («образовательные технологии»). К 2020 году он вырастет до 250 млрд долларов США. Миллионы людей сегодня обучаются и повышают навыки в Интернете. В Казахстане будут использоваться онлайн-платформы с обучающими курсами, желательно отечественные, на которых будет происходила бы консолидация всех поставщиков учебных услуг, работодателей и работников, желающих совершенствоваться.
— Какие риски могут возникнуть в том случае, если все разом вдруг бросятся повышать свою квалификацию?
– Если мы будем двигаться только в этом направлении, то можем породить квалифицированную безработицу. То есть люди станут достаточно образованы для решения сложных задач, но одновременно не окажется качественных рабочих мест.
Поэтому, помимо непрерывного обучения, стране нужна система профессиональной ориентации. Она должна быть простой и понятной, где каждый желающий сможет найти информацию о востребованных профессиях, перспективах и образовательных программах. Насколько мы знаем, такая работа уже ведется. Очень важно, чтобы она была доведена до конца.
Кроме того, всегда возникает вопрос: чему обучать рабочую силу? Как правило, во многих странах он решается через национальную систему квалификации. Ее развитие в стране реализуется уже много лет, но ожидаемых результатов по-прежнему нет. Поэтому целесообразно перезапустить эту системы, кардинально поменять механизм ее работы. Здесь необходим системный подход. Не исключаем вероятности того, что некоторые решения в этой сфере можно осуществить гораздо проще, быстрее и дешевле, чем это делается сейчас.
— Тогда насколько в сложившейся ситуации важна роль образовательных дипломов и всевозможных сертификатов?
– Поставьте себя на место предпринимателя, которому нужна, к примеру, услуга дизайнера по изготовлению видеографики. Работодатель в первую очередь будет смотреть на портфолио кандидата, и его будет в последнюю очередь волновать, какая у него официальная специальность – дизайнера, архитектора или даже медика. Главное, чтобы человек имел соответствующий навык.
В этом плане «экономика навыков» начинает преобладать над «экономикой дипломов». Причем навык можно получить в более короткий срок, чем диплом, и быть на рынке абсолютно востребованным и достаточно высокооплачиваемым.
Ни для кого уже не секрет, что знания, приобретенные в образовательных учреждениях, стремительно устаревают. Если раньше технического образования, полученного в ПТУ или вузе, хватало на 10 лет без повышения квалификации, то сейчас – лишь на 2 года по многим специальностям. Чтобы поддерживать должную квалификацию и оставаться востребованным на рынке XXI века, необходимо самостоятельно обучаться на протяжении пяти часов в неделю.
Исходя из этого, курсы и онлайн-обучение необходимо внедрять в Казахстане максимально быстро и эффективно. Важно готовить наших людей к новой экономике, где потребуются не формальные дипломы, а конкретные навыки.
Резюмируя все, о чем мы с вами говорили, необходимо подчеркнуть: решение проблем занятости, выведение этой сферы на качественно новый уровень — это и есть главный социально-экономический вектор страны. Все остальное — производные этого масштабного процесса, от успеха которого зависит устойчивое развитие нашего государства.