Родившиеся после 2000-х со смартфонами в руках, сегодня молодые люди диктуют свои правила игры. Среди них – гибридный формат работы в нескольких компаниях, а лучше – с возможностью выполнять ее, сидя на острове и попивая коктейль. Также отсутствие бюрократии и возможность напрямую взаимодействовать с первым руководителем. Плюс ништяки в виде весомого соцпакета, оплаченных обедов, фитнеса и релакса за счет фирмы.
А руками работать не пробовали?
Зачастую часть подобных ожиданий от потенциального работодателя не оправдана ни наличием компетенций, ни желанием набираться опыта за предлагаемую зарплату.
Taj.report разбирается с экспертами, как меняется ландшафт рынка труда и как найти баланс между запросами зумеров, которые вытеснят стареющие кадры с поля, и реальными потребностями страны.
Финансовый консультант Расул Рысмамбетов наблюдает множество фрилансеров, которым неинтересна корпоративная работа.
«Люди младше 40–35 лет не видят смысла сидеть в одной компании. Да что там – мне 46 лет, и мне это неинтересно. Интереснее выйти на проект, выполнить, получить деньги, заплатить налоги и идти дальше. Мне хочется свободно передвигаться, обучаться, а топ-менеджмент меня не привлекает», – делится эксперт.
Что касается зумеров, нашествия которых стоит ждать в ближайшее время, то видимое конкурентное преимущество рожденных после 2000-х в виде виртуозного владения смартфоном и программирования не стоит переоценивать, подчеркивает Расул Рысмамбетов.
«Искусственный интеллект, ChatGPT уже могут заменить зумеров на раз-два – написать интересные коды и программы, где люди не нужны.
Так что казахстанцам младше 30–25 лет нужно будет очень постараться, чтобы остаться в струе и перестать сидеть на шее родителей. Может, стоит задуматься о работе руками, например, сантехниками? Хорошая идея, как и печь хлеб. Никакой робот не сможет научиться печь хлеб или устранять сложные сантехнические аварии», – говорит финансовый консультант.
Что нужно делать в условиях меняющегося рынка работодателю? По мнению собеседника, – сделать акцент на качественном образовании своих сотрудников – обучать, развивать.
«Едва не половина людей младше 30 работают не по специальности, полученной в вузе. Ценность высшего образования, к сожалению, падает. Поэтому вкупе с практическим опытом работодателям нужно будет давать своим сотрудникам образование», – считает эксперт.
Меньше бюрократии, больше свободы
Проектный менеджер Dasco Consulting Group Александра Молчановская также отмечает запрос зумеров на работу во фрилансе и одновременно в нескольких организациях.
«Зумеры рассуждают: зачем работать с одним работодателем, когда можно иметь несколько проектов, причем в абсолютно разных командах и с разными задачами. Сам зумер при этом прокачивает навыки в разных направлениях, становится более компетентным. Может работать и в офисе, лучше – с гибким графиком, но брать подработку, чтобы становиться более востребованным специалистом.
А если для работы требуется только ноутбук, зачем вообще ходить в офис, рассуждают представители этого поколения, и могут уехать условно на остров и выполнять эту же работу продуктивно оттуда», – говорит эксперт.
Она констатирует, что представители первого цифрового поколения являются противниками старых подходов.
«Зумеры не понимают, зачем собираться на офлайн совещания, когда можно провести их в Zoom, зачем нужно проходить 5 этапов согласований и прочую бюрократию, когда можно сделать все быстро – через оптимизацию бизнес-процессов и внедрение соответствующих технологий.
Параллельно с этим зумеры смотрят на потенциальную работу с точки зрения социального развития, экологической обстановки. Для них важно реализовать себя, получать удовольствие от работы и вносить вклад в общество. Еще один критерий – баланс рабочего и личного, семейного. Поэтому родившиеся после 2000-х не хотят сидеть в офисе с 9 до 18 часов и сверхурочно», – говорит собеседница.
Также зумеры отличаются интересом к обучению, понимая, что мир быстро меняется и надо оставаться в тренде, а конкуренция будет расти.
«Среди рожденных после 2000-х больше ценится неформальное образование. Уже необязательно получать «корочку» – подойдут краткосрочные курсы. А еще для зумеров важен нетворкинг, общение с лидерами», – считает эксперт.
Вне иерархии и рутины
Разговоры о том, что работодатели опасаются меньшей, по сравнению с предыдущими поколениями, продуктивности зумеров, не имеют веской основы, полагает Молчановская.
«Наоборот, работодатели выиграют от прихода сотрудников, умеющих быстро адаптироваться и способных предлагать нестандартные идеи. И желание зумеров иметь технологии для оптимизации процессов тоже в плюс будет. Так что традиционную модель работы со всей ее бюрократией зумеры смещают в сторону повышения эффективности.
Другой важный нюанс – стандартная иерархия внутри компаний с прохождением нескольких этапов согласования на зумеров действует отталкивающе. Для них важно, чтобы их слышали, чтобы идеи могли обсуждаться на уровне первого руководителя, лица, принимающего решения. То есть зумеры ожидают работать не с начальником, а с лидером, который не будет их контролировать. И для них важен не процесс – они ориентированы на результат», – продолжает Александра Молчановская.
Причем рожденные в «цифре» работники могут и будут предлагать несколько альтернативных решений одной задачи. А если каких–то знаний не будет хватать, зумеры с их умением искать информацию и работать с большим объемом данных решат этот вопрос, говорит собеседница.
Кроме того, зумеры обращают внимание на различные социальные бонусы и пакеты в виде страхования, фитнеса.
«Этот тренд больше характерен для IT-компаний, где высокая конкуренция, и, чтобы привлечь сильных специалистов, они устраивают конкурсы, дарят путевки, ставят массажные кабинеты, оплачивают обеды в компании. Работодатель понимает, что в таких комфортных условиях ценный специалист повысит эффективность компании», – говорит эксперт.
А еще, по ее оценке, зумеры придают значение экологическое повестке – не навредит ли работа в компании окружающей среде, и гендерному равенству.
«Таким образом работодателю нужно перестраиваться в цифровой мир, предлагать гибридные форматы работы, создавать комфортные условия и предоставлять возможности для обучения и роста, давать интересные задачи, а не монотонную рутину. И еще – зумеры хотят видеть стратегическую цель и ощущать себя ценным винтиком в этой системе», – акцентирует эксперт.
Какие работодатели могут оказаться в тяжелом положении с приходом на рынок зумеров? По мнению Молчановской, это сферы промышленности, горнодобывающий сектор и ряд других отраслей, где происходит старение кадров.
«В эти сферы молодежь идет меньше – не самые привлекательные условия, работа с оборудованием и так далее. Но работодатель может привлечь новые кадры, внедряя новые технологии. И когда зумер придет, он увидит не полувековое оборудование, а следование трендам цифровизации, индустрии 4.0. И тем самым они могут помочь более старшему поколению адаптироваться и освоить новые технологии. В выигрыше окажутся все», – резюмирует эксперт.
Что там, за бугром?
Руководитель проектов Eurasian center for people социолог Айман Жусупова продолжает тему.
«Рынок труда в Казахстане сейчас характеризуется следующими факторами: первое – прирост рабочей силы, который значительно увеличился за последние годы. Так, ежегодно на рынок труда выходит около 300 тысяч молодых людей, которые не имеют опыта работы.
Этот прирост будет увеличиваться с каждым годом, в силу существующих социально-демографических процессов, в числе которых прогнозируемый «молодежный бугор». Первый «молодежный бугор» (поколения 1985–1991 годов рождения) Казахстан прошел 10 лет назад относительно спокойно, нынешнее молодое поколение гораздо более многочисленно, и пика у нынешнего бугра пока не видно», – подчеркивает эксперт.
Второе – в силу проблем с трудоустройством в регионах, в стране по–прежнему фиксируются высокие показатели внутренней миграции, при этом центрами притяжения являются крупнейшие мегаполисы – Алматы и Астана, где находится наибольшее число предприятий, представляющих платформенную экономику, испытывающих запрос на деятельность подобного рода.
«Согласно расчетам KPMG, уровень реальной безработицы в Казахстане в разы превосходит данные официальной статистики, и составляет на сегодняшний день порядка 20%, с учетом временно незанятых, скрытой безработицы и непродуктивно самозанятых.
Отдельно стоит указать и проблемы, связанные с индексацией труда в Казахстане. По данным 2021 года, из 145 тысяч действующих в стране коллективных договоров индексация была предусмотрена только в 10% соглашений. При этом, инфляция в Казахстане в 2022 году составила 20,3%, цены на продовольственные товары повысились на 25,3%. Растущие цены на товары производства и услуги бьют и по отечественному бизнесу, что ведет к тому, что доля предприятий МСБ как отечественных работодателей будет снижаться», – отмечает социолог.
Ситуация сложная, меры – неэффективные
На отечественном рынке труда существуют проблемы с наличием продуктивных, а также сложных рабочих мест.
«Только 37% требуют от работников высокого уровня навыков. Большинство рабочих мест сформировано в секторах, где требуются самые простые навыки.
Наибольшее количество занятых (61 %) в стране работает по профессиям со средним и низким уровнем навыков, что, несомненно, влияет на уровень заработных плат. Так, наибольшее количество электронных трудовых договоров за последние три года было заключено с охранниками – 216 тыс. договоров, средняя зарплата которых составила всего 86 тыс. тенге (2020–2022 гг.)», – говорит Айман Жусупова.
В этом же контексте она выделяет возрастающую конкуренцию на рынке труда, в том числе приток на отечественный рынок труда российских работников, численность которых в 2023 году, согласно официальным данным, увеличилась вдвое, с 31 600 в 2021 году до 63 000 в 2022.
«То есть ситуация на казахстанском рынке труда объективно является достаточно сложной, а принимаемые государством меры для ее улучшения – не совсем эффективными. В частности, как подчеркивают исследователи и демонстрирует статистика в отношении запроса рабочей силы, те меры, которые активно применялись государством для решения проблем нетрудоустроенной молодежи, оказались неэффективны именно с точки зрения подходов.
В частности, формальное отношение к предоставляемому бесплатному образованию в рамках технического и профессионального образования (ТиПО) повлияло только на то, что на рынке труда прибавилось безработной и самозанятой молодежи, имеющей высшее и средне-специальное образование», – констатирует эксперт.
Вследствие перечисленных факторов большой части молодежи будет проблематично найти работу, поэтому уже сегодня занятость в сфере платформенной экономики зачастую оказывается единственным выходом для значимой части населения, и, в первую очередь молодых, делает выводы собеседница.
«Что касается талантливой молодежи, то, конечно, о ней стоит вести речь отдельно, они идут отдельно от основной части. На фоне расширения профессиональных горизонтов, которые все более характеризуют талантливую молодежь, речь будет идти о таких требованиях, как гибкий график работы прежде всего, возможности для профессионального роста и развития, реализации творческого потенциала.
К этой категории молодежи уже будет нельзя использовать жесткие бюрократические процессы, важнее будет ориентация профессиональной деятельности на результат, а не на регламентацию процесса труда.
Понимание этой специфики, в частности, уже влияет на то, что в ряде стран изменили условия занятости креативного класса, талантливой молодежи на более гибкие, обеспечена возможность получения новых навыков и профессионального роста», – говорит Айман Жусупова, дополняя, что в Казахстане сейчас не так много компаний, которые предоставляют подобные условия либо имеют возможность сделать это. Поэтому зачастую те же зумеры ориентированы на зарубежных работодателей.
Богатый папа, бедный папа и их дети
Директор рекрутингового агентства FMI Professionals Алма Жандаулетова 24 года занимается рекрутингом и хедхантингом.
«Тенденции рынка труда Запада приходят и к нам, однако есть страновые особенности. Если на капиталистическом Западе расслоение классов существует веками, то в СССР все граждане были равны. Казахстанское поколение Х и ранее привыкли к равенству, когда все учились в государственных школах, не было миллионеров или олигархов. Нынешнее поколение Z впервые за 100 лет родилось, и живет при растущем расслоении общества на бедных и богатых.
И зумеры есть бедные и богатые, мышление у этих двух категорий разное. Для бедного человека любого поколения самое важное – деньги, забота о том, где достать еду и кров. Первый вопрос, когда звонишь такому соискателю, – не чем предстоит заниматься, а какая зарплата. Бедняк не строит долгосрочных стратегических карьерных планов, ведь, к сожалению, бедность – это в какой–то мере синоним малообразованности», – считает специалист.
Например, обеспеченная молодежь, из класса выше среднего, может позволить себе искать интересную работу, приносящую удовольствие, говорит она.
«На интервью молодые говорят, что готовы стартовать с любой зарплаты, если работа интересная и дает перспективы развития. У меня сын-зумер учится по специальности «космическая инженерия», а работы по этому профилю в Казахстане практически нет. Спрашиваю: «Балам, может, спустишься на землю, и поменяешь специальность на механику?» – «Нет, мне интересен космос».
Однако в реальности для предприятий идеальный наемный работник – это представитель среднего класса. Именно поэтому в США средний класс является оплотом экономики. Зумер среднего класса не жаден до денег, он не будет воровать, чтоб прокормить голодающих братьев и сестер, он может пойти стажером на перспективное предприятие на 2–3 года ради опыта», – продолжает рекрутер.
Она также остановилась на интересном нюансе.
«Слышала утверждения, что зумеров во всем мире якобы не интересует собственное жилье – они много путешествуют, им комфортно арендовать». Сын-зумер, обучающийся в США, прокомментировал это так: «А что остается делать молодым работающим людям в Америке, когда за последние 10 лет цены на жилье поднялись в 2–3 раза, а на промышленном севере США – до 10 раз? Молодежь не может купить квартиру, им приходится арендовать ее почти всю жизнь».
В этом плане Казахстан проводит более удобную для молодежи политику. Существует много государственных ипотечных программ для зумеров. Даже если программы пролоббированы застройщиками, пользу от расходования на них государственных средств получают зумеры, поколение моложе 25 лет», – продолжает собеседница.
Меньше работать, больше получать
Наши зумеры часто берут ипотеку, привязываются к квадратным метрам и к другим материальным аспектам жизни.
«Психология человека не меняется в принципе: во всем мире наемных работников интересуют карьерный рост, заработная плата, социальный пакет. В Алматы из-за дорожных пробок работникам еще важна локация офиса. Ментальность «меньше работать, побольше получать» от поколения к поколению тоже не меняется, никаких изменений в этом плане не наблюдается.
Если в советское время поощрялась работа на одном месте, из поколения в поколение, то сейчас много «попрыгунчиков». Мир стал более динамичным, и работа на одном месте более 15 лет, возможно, говорит об инертности человека, но менять работу каждые 2–3 месяца, как делают некоторые зумеры, тоже не вариант.
Касательно методов управления и привлечения сотрудников – фактически ничего не меняется для поколений Х, Y, Z.
Некоторые компании пытались запускать ботов, высылающих стандартные приглашения на интервью или объявления о вакансиях. Но из-за роста интернет-мошенничества, люди не приняли такую цифровизацию рекрутинга, боятся идти по ссылкам с неизвестных номеров, отвечать на вопросы ботов. Единственное новшество – сейчас большинство соискателей, вне зависимости от возраста, образования, навыков, требуют онлайн интервью. Раньше кандидаты с удовольствием приезжали в офис работодателя или рекрутингового агентства, сейчас даже по полгода не работающие люди требуют онлайн переговоров», – говорит кадровик.
При этом, по ее наблюдениям, чем менее образован человек, чем меньше его зарплата и чем дольше он не может найти работу, тем капризнее он ведет себя по этому поводу.
«Топ-руководители сами просятся на офлайн встречи, понимают, что для карьеры, для того, чтобы запомниться и понравиться работодателю, лучше личной встречи и улыбки ничего нет. К тому же при офлайн визите есть шанс посмотреть офис работодателя, почувствовать ауру, присмотреться к людям и к обстановке.
Работодатель ценит офлайн встречи, после них принимает более взвешенные решения по отбору и найму. Живые интервью позволяют делать более полную оценку кандидатов, а не так как при ватсап видео – когда видишь только нос и брови кандидатов.
Что печально, даже к онлайн интервью часть соискателей не подключается. Именно зумеры так часто поступают, на что жалуются многие работодатели, особенно МСБ. Или обновляют резюме на сайтах по трудоустройству, звонишь – телефон отключен», – описывает ситуации хедхантер.
Также она отмечает, что в Казахстане и зумеры, и более старшее поколение не умеют проходить интервью, составлять резюме.
«Зумерам надо учиться продавать себя, не нагло, а профессионально. Они должны понимать, что они первое поколение бэби бума после поколения голодных 90-х с низкой рождаемостью. То есть число граждан 18–24 лет больше, чем тех, кому 35 лет. Конкуренция увеличивается, а богатых рабочих мест больше не становится», – заключает кадровик.
Источник: https://taj.report/zoomerhh